Академия пана Кляксы. Путешествия пана Кляксы - Страница 19

— Снега! — кричал пан Клякса. — Снега, а то сгорю!

Я схватил второй стакан, зачерпнул ложкой снег и стал обкладывать голову пана Кляксы.

Неожиданно снег стал разлетаться по парку. Из-под снега выскочили серебряные вилки и, бегая как сумасшедшие, стали играть в снежки. Я узнавал в них поочередно то Артура, то Альфреда, то Анастази, то еще кого-нибудь из ребят.

Вилки подняли такую метель, что ничего не было видно. Тогда я решил сдуть снег ветром. Я взял третий стакан и выплеснул оттуда ветер.

Трудно передать, что это был за ветер. Он дул одновременно со всех сторон и сметал все, что попадалось на пути. Он развеял снег и поднял вилки так высоко, что они повисли в небе, как звезды. Стало очень холодно. Я взглянул на пана Кляксу и в первую секунду даже не узнал его. Он превратился в снежную бабу и весело распевал:

Едет, едет Дед Мороз.
Тянет снега целый воз.

Я решил, что пан Клякса отморозил себе ум, и дал ему подержать чайник, как грелку.

Снег растаял, стало тепло, и пан Клякса расцвел. Сначала у него появились почки, потом листья, а потом он весь с головы до ног покрылся цветами. Он срывал их с себя, громко чавкая, ел и во все горло распевал:

Вот когда я съем все это,
Превратится осень в лето.

Но хорошего настроения хватило ненадолго. Пчелы, привлеченные цветами, окружили пана Кляксу со всех сторон, а одна даже ужалила его. Пан Клякса ахал и охал, а из глаз у него текли густые капли меда.

Недолго думая я схватил четвертый стакан, с градом. Град был похож на крупную дробь.

Я высыпал град на ладонь и стал натирать им лицо пана Кляксы. Ему сразу полегчало.

В это время эмалированный чайник в небе повернулся закопченным дном книзу. Наступила темнота. Только серебряные вилки ярко мерцали.

Тогда я вынул из пятого стакана молнию, выпрямил ее, как свечку, и воткнул в землю.

Молния давала столько света, что было видно, как днем.

— Я хочу есть! — вдруг капризно произнес пан Клякса.

У меня ничего не было, кроме стакана с громом.

— Отлично! — воскликнул пан Клякса. — Нет ничего вкуснее грома! Подай-ка сюда!

Я достал гром и подал пану Кляксе. Это был большой красный шар, похожий на гранат.

Пан Клякса достал из кармана перочинный ножик, снял с грома кожуру, разделил на дольки и, причмокивая языком, съел.

Вдруг раздался страшный грохот. Пан Клякса взорвался и разлетелся на мелкие кусочки. Каждый из них превратился в самостоятельного пана Кляксу. Они очень весело приплясывали на траве и смеялись тоненькими голосами.

Я взял одного из них, положил в седьмой стакан и отнес в академию.

Вдруг, откуда ни возьмись, с громкими воплями в форточку влетели серебряные вилки и стали отнимать у меня пана Кляксу.

Я изловчился, поставил стакан в буфет и захлопнул дверцу.

Тут я и проснулся.

Перед собой я увидел настоящего, живого пана Кляксу.

Он рассматривал мое сонное зеркальце и, теребя бровь, приговаривал:

— Сон про семь стаканов… любопытно… сон про семь стаканов… ну и ну!…

Анатоль и Алойзи

Весь сентябрь шли проливные дожди. Кончились игры на площадке в парке, мы не выходили из дому. Пан Клякса был угрюм и неразговорчив. Одним словом, в академии стало очень скучно.

Однажды вечером пан Клякса заявил, что не может жить без бабочек и цветов и поэтому будет раньше ложиться спать. Мы с ним попрощались и тоже отправились в спальню.

— Мне скучно, — вздохнул один из Александров.

— Мне кажется, — сказал вдруг Артур, — что у пана Кляксы случилось несчастье. Вы заметили, что он стал ниже ростом?

— Да, да! — подтвердил один из Антониев. — Пан Клякса уменьшился.

— А может, у него испортился увеличительный насос? — высказал предположение Анастази.

Я не принимал участия в разговоре. Мне очень хотелось спать. Я лег в постель и тут же уснул.

Мне приснилось, что я молоток и пан Клякса разбивает мною пуговицы. Стук молотка раздавался по всей академии. Я проснулся, но удары молотка по-прежнему отдавались у меня в ушах. Я прислушался и понял, что стучат в ворота.

Тогда я разбудил Анастази, и мы, накинув плащи, выбежали во двор. За воротами мы увидели парикмахера Филиппа с двумя незнакомыми мальчиками. Все трое до нитки промокли. Анастази открыл ворота и впустил ночных посетителей.

— Знакомьтесь! Новые ученики пана Кляксы! — сказал Филипп и расхохотался. — Будущая гордость знаменитой академии, ха-ха! Одного зовут Анатоль, другого Алойзи. Оба на «А», ха-ха! Анатоль, поздоровайся, покажи, что ты воспитанный мальчик!

Один из мальчиков кивнул нам головой и сказал:

— Я Анатоль Кукареку. А это мой младший брат Алойзи. — Он указал на другого мальчика, которого они с Филиппом вели под руки.

— Мы очень рады познакомиться, — вежливо сказал Анастази. — Но зачем стоять под дождем? Входите, пожалуйста.

Мы оставили мокрые плащи в прихожей и отвели гостей в столовую. Видно, они очень устали, потому что Алойзи сразу уснул, качаясь на стуле, как китайский болванчик.

Филипп сказал, что хотел привести ребят вечером, но долго плутал и только в полночь разыскал Шоколадную улицу.

— Вы, наверно, проголодались? — сказал я. — Я пойду разбужу пана Кляксу и скажу о вашем прибытии.

— Да, да, обязательно разбуди пана Кляксу! — воскликнул Филипп и снова расхохотался. — У меня припасены для него свеженькие веснушки, ха-ха! Вы ведь хотите увидеть пана Кляксу, ха-ха! А, Анатоль?

— Это для нас большая честь, — вежливо ответил мальчик.